Добро пожаловать на страницу клуба ролевых игр Ородруин.
| В начало | Новости | Информация | Мемуары | Статьи | Башня Очисти | Перекресток | Разговоры |

 
{Name}

Это не отчет об игре. Это просто мемуар. Так сказать, о времени и о себе. О золотом свете саратовских огней и об обаянии первой эпохи. О необозримых лугах и хороших людях. Короче, о мистерии.
Начну издалека в буквальном и переносном смысле - за восемьсот километров, три месяца и 600 рублей до игры. Мысль "ехать-не ехать" начала преследовать меня с зимы. С одной стороны стояла патологическая жадность и уговоры Кобы ехать на ХИ под Йобург, с другой - рассказы Макса и Анны, которые свет Саратова уже узрели, и впечатления которых можно было резюмировать примерно следующим образом:
- Слушай, там классно! Да, они дивные, но они ТАКИЕ!!!
Окончательное решение "Ехать!" было принято буквально в последний момент. Когда я робко попросила у начальника две недели от отпуска для ХИ, Петрович наградил меня взглядом василиска и поинтересовался, не хочу ли я написать заявление "по собственному".
- А два дня дадите? - спросила я. - Два - дам. Потом отработаете, - уступил Петрович.
Вторая проблема - деньги. Свободных денег, естественно, не было. Денег было мало. Всего 550 рублей. Из них 200 надо было отложить на обратную дорогу. 125 - на дорогу от Москвы до Саратова, 70- чтоб добраться до Москвы. Итого свободных денег было порядка 150 рублей. Естественно, мало. Ситуация знакомая до боли - в прошлом году я примерно таким же макаром ездила на ХИ. Девизом тогдашней поездки было "За деньги и дурак съездит".
До последней минуты было неясно, едет ли с нами Анна.
Итак, наступило 26 июля, среда. Отъезд был намечен на утро четверга. Электричка до Москвы уходила в 7.00 Вечером мы с Максом, который телефона не имеет, но живет по соседству, долго и нудно звонили в Саратов Тас. В семь вечера позвонила Анна, и полюбопытствовала, едем ли в Саратов мы. Мы поинтересовались, едет ли в Саратов Анна. Анна сказала, что едет. "Ура!" - ответили мы, и договорились встретиться завтра полшестого на вокзале. В полдевятого мы позвонили в Саратов. "Звоните в 10 часов" - сказал Саратов. - ..... и .... - ответил Макс и ушел домой. В 10 я повторила попытку дозвониться. Оказалось, Анна уже позвонила и обо всем предупредила Саратов. - ........... - сказала я по поводу Анны и пошла собирать сумки.
Перед отъездом полагается выспаться, но закон подлости еще никто не отменял. Поэтому спать я легла в районе 3 часов ночи, встала в 5.30 и в 6.15 была на вокзале Ярославль-Главный.
Раннее утро. Вокзал. Полседьмого утра. Стою, как лошадь в магазине по середине зала. Жду. НИКОГО. Когда об меня третий раз споткнулась уборщица, и раза четыре прошлись по ногам я, тихо закипая, переползла к выходу. В голову лезли разные нехорошие мысли. Хотелось спать и пить. Жизнь стремительно теряла свою привлекательность. Без пятнадцати семь объявился Макс. Неожиданно выяснилось, что Анна уже двадцать минут как на вокзале. Воссоединение приключенцев совершилось.
- Ты на игрушку собралась? - обозрев меня с ног до головы, поинтересовалась Анна. - Да, - честно ответила я. Анна удивилась. Макс тоже. Оказывается, я первая на их памяти, кто едет на игрушку в пиджаке и босоножках на каблуках, да еще и без рюкзака. - Ты шорты взяла? - поинтересовалась Анна. - Зачем? - удивилась я. - Там 40 градусов в тени, - проинформировала Анна. - Серьезно? - ужаснулась я. Жару я не люблю и шорты не взяла. Анна с Максом, опытные игроманы, обменялись ухмылками. Вольно им хихикать. Я тут самая маленькая, и мой опыт поездок на игры ничтожен. К счастью, тут объявили посадку, и мы загрузились в поезд.
В пути Макс спал, а мы с Анной по очереди читали Сильмариллион, пили кофе и думали, что делать до 4 вечера в Москве. Я хотела в "Библиоглобус". Анна собиралась в книжный в Марьиной роще. Макс, проснувшись, сообщил, что в четверг собирается тусовка в Нескучном саду, поэтому он поедет туда. Я попросила не бросать меня одну, так как Москвы боюсь и обязательно потеряюсь. Сердобольный Макс согласился взять меня с собой.
По прибытии в Москву мы перебрались на Павелецкий вокзал, бросили вещи в камере хранения и разошлись гулять по Первопрестольной. Анна уехала в Марьину рощу, а я мертвой хваткой вцепилась в Макса. Меня, наивную провинциалку, Москва ужасает. В Нескучнике мы никого не обнаружили. То ли рано было, то ли мы место не нашли, поэтому зря заплатив за вход 20 рублей и не найдя никого, мы уехали в "Библиоглобус". Есть такой вид мазохизма - шляться без денег по чертовски полному и привлекательному книжному магазину. Око видит, зуб неймет. Этаким мазохизмом мы маялись минут 40, потом зашли в "Детский мир", а потом время кончилось, и мы поехали на вокзал. Закупив припасов на ближайшие 18 часов (ровно столько идет поезд до Саратова) мы залезли в скорый поезд №119 "Москва - Саратов" и отправились навстречу приключениям.
За пять лет пребывания в иногородних студентах я вывела несколько правил спокойных поездок в поездах. Если вам хочется спокойно доехать из пункта А в пункт В, никогда не садитесь в одно купе 1) с двумя подружками, 2) дитём и 3) собакой. №4 - толкиенутыми.

... - "Княжая дружина" - сволочи. Пальцы гнут, а сами придумали в русской дружине звание "Железные"!
- Чего? Не было никаких "железных". Бояре были, сотские, тысячные, кмети. "Железных" - не было
- Я и говорю - сволочи. ..
- Мы и запад - это, знаешь, два непохожих мира. Представь себе челобитную Людовику XI - "Герцогишка твой Карлушка по прозванию "Смелый" тебе челом бьет и просит, чтоб ты сельцо наше, Вормс, от налогов ослобонил"
- Ну ты сравнила..
.... - Яблочки, пирожки, кассеты, наборы расчесок, лимонад...
- Макс, ты пить хочешь?
- Нет!
- Тогда одолжи десятку. Тетенька, а пиво у вас есть? Какое? А "Клинское"? Какое? Кто-нибудь пробовал пиво "Русское"? Сколько стоит? Держите. Нет, не надо мне расчески. И кассет не надо.
... - Не пропустят твой меч, вот увидишь, не пропустят. Еще убьешь кого-нибудь.
- Вот к нам бы из Саратова кого-нибудь, чтоб нашу малышню драться учили.
- Изверг ты и садист.
... В общем, обычные милые разговоры игроманов на темы: "Том и Джил" - фигня, мастера козлы, клуб "бабушки Г' озочки" достойные люди, надо свою игру делать, и охотничьи рассказы "В мандосе 6 трупов - кому надо, забирайте" изрядно нервировали наших соседей по купе, тем более, что спать мы легли поздно, а встали рано. Нам-то что, мы весело обсуждали, как кого легче убить, где надо заказывать кольчугу, какие клубы достойны внимания, а какие - козлы по определению, какой размер оптимального игрового взноса, сколько должна быть отсидка в мертвятнике, менялись впечатлениями об играх, об особо "съехавших" и "заигравшихся" игроках, а соседи смотрели на нас круглыми глазами. Да, это тяжко, наверно, для неподготовленных мозгов.
Утро туманное, утро седое... за окном туман и поля, поля, поля. - А где лес? - удивилась я.
- Нету леса, - пояснил Макс. - у них тут вообще степь.
Так началось мое столкновение с другой реальностью. За других не отвечаю, хотя думаю, что не ошибусь, если скажу, что "въезд" в игровой мир безлесный, необычный пейзаж облегчил. Растаял в далеком тумане Ярославль, там же остались проблемы с работой, зарплатой, квартплатой, диссертацией. Пора было подумать, зачем, собственно черт понес нас за 800 километров. Тот кусок из "Сильмариллиона", который предполагалось инсценировать, я прочитала в поезде.
С заявкой история получилась вообще трагическая. В апреле завод решил экономить деньги, и начальник АСУ поставил ограничитель на письма размером больше 300 килобайт. У меня "Интернет" вообще полгода как отобрали, но добрый начальник Петрович иногда позволял в обеденный перерыв посылать письма с его компьютера. Я радостно настучала Тас заявку - драматическую историю от первого лица эльфа из отряда Финголфина, которого скорбь и гнев заставили оставить Светлый Аман, погнали через Хэлкараксэ, и т.д, в том же духе. И надо же было случиться такой гадости - из-за компьютерного глюка моя заявочка "потянула" на все 600 килобайт и была "завернута". Петрович, просматривая свою почту, обнаружил ее, прочитал... Ну, вы поняли. Долго мне пришлось объясняться. После этого я так возненавидела писание заявок, что решила обойтись без нее.

- К Государю Нолофинве оруженосцем пойдешь? - спросила Тас вечером в среду.
- Пойду, - согласилась я, - а кто такой Нолофинве?
- Твой государь, - веско ответила Тас. - Финголфин. Лазурь и серебро.
У меня прикид черно-белый.
- Тас, - жалобно попросила я - а может черно-белое подойдет, а? Я в трауре, у меня э-э-э брат на Хэлкараксэ остался.
- Оруженосец должен носить цвета господина - возразила Тас. - Ладно, приезжай, что-нибудь придумаем.
Заявку написал только Макс. В скобках замечу, что она ему не пригодилась. Я честно пыталась заучить эльфийские имена собственные. Помучившись минут 15, я уяснила, что если вместо "Мерет Адэртада" говорить "Мерет Джихад", то мне легче, а другим что так, что эдак непонятно, а значит, нечего себе мозги ломать. Можно сказать "Пир объединения"
Анна поддержала меня: нолдор, мол, и по-русски поймут, а с орками мы не разговариваем. Оставалась еще проблема своего имени. Мое клубное имя "Мелиан" тут не подходило. С помощью словаря я составила несколько имен, но не нравились мне, либо почти сразу забывались. Резюмируя вышесказанное, можно констатировать, что идеологическо-предзагрузочная подготовка ярославской команды стремилась к минус бесконечности.
Это присказка, сказка впереди.
Далее я должна сразу оговориться. Я не ролевик, не реконструктор - я примкнувшая. Мой интерес к реконструкторским прибамбасам типа выколачивания умбонов, литья шлемов, плетения кольчуг и т.д. носит академический характер. Я историк по образованию, и как историку мне интересно - сколько на самом деле весила кольчуга, можно ли носить кольчужный капюшон на голую голову, как это показывают в фильмах, надо ли подковывать сапоги, трудно ли натягивать стандартный английский лук - то есть реконструкторство интересует меня именно в таком практично-прикладном разрезе. Сама я заковываться в железо не собираюсь. Поэтому реконструкторская сторона деятельности саратовского клуба "Цитадель" в отчете не освещается. Кому интересно - обратитесь к Анне или Максу - получите толковую консультацию. Это они ездили шлем заказывать, меч отковывать. Я ехала играть и отдыхать.
Итак, Саратов. Гостеприимные хозяева нас встретили, накормили, напоили, в баньку сводили, загрузили легендой и продуктами. Впервые за долгие-долгие годы я обожралась абрикосами. Не ценят саратовцы своего счастья.
До полигона мы добрались с незначительными приключениями - автобус сломался и ехал со скоростью 5 километров в полчаса. Встречавший нас государь наш Нолофинве, он же полковник Эрнесто Че Гевара уже отчаялся дождаться.
Слава Эру, мы ночевали под крышей, так как часа в три ночи хлынул ливень. Жилище Че произвело на меня неизгладимое впечатление: недостроенный кирпичный новорусский особняк стиля "баракко", на первый взгляд совершенно нежилой, на самом же деле весьма уютный изнутри. Постройка стоит совершенно уединенно, на расстоянии километров трех другого человеческого жилья не просматривается. Если выкинуть некоторые атрибуты цивилизации типа плитки и немножко сменить материал постройки, то получиться картина "Приют отшельника". Степные просторы настраивают на соответствующий лад. Перед Че, который умудряется выжить в таких условиях, снимаю шляпу. У меня бы не получилось.
Потом мы пошлялись по полигону, выбрали место для Хифлума, Ангбанда и скалы, к которой должны были приковать Маэдроса. То есть выбирали Че и Анна, а я, вживаясь в предстоящую роль оруженосца, болталась за спиной Че и иногда, когда спрашивали мое мнение, отвечала "Yes, my lord"
Че к такому оруженосцу отнесся со скепсисом, даже стал прикидывать, где бы ему достать дрын потяжелее, чтоб оруженосцу служба медом не казалась. Потом, правда, сжалился, верно рассудив, что, оно, конечно, часть времени тяжелый дрын будет таскать оруженосец, но оставшееся-то время это придется делать ему. Поэтому мне было велено повиноваться государю, находиться за его правым плечом и не забывать, какого я полу - не ухмыляйтесь, кому как, а мне о себе в мужском роде говорить не больно привычно. К тому же оказалось, что годное на все случаи жизни "Yes, my lord", по-эльфийски звучит.... как бы это помягче сказать ...несколько нецензурно.
Легли спать мы поздно, встали - еще семи не было. Третья ночь недосыпа - это все-таки многовато даже для крепких организмов, закаленных сессионными бдениями.

Маленькое, малюсенькое замечание Тас: на мой взгляд, Мастер должен появляться на полигоне одним из первых. Всегда в последний момент возникает куча мелких, но противных проблем, типа: Хифлум I слишком близко расположен от Хифлума II, прикид кого-то не соответствует эпохе, игроки "недогружены" на предмет того, где что находиться, как кого зовут по-нолдорски, кто-то заболел или не приехал - надо искать замену. Да мало ли всякой ерунды! Но это не в укор да будет сказано и воспринято!

Пред-игра. Все уже прибыли, Ангбанд отстроили, мастер считает потери - налицо явный недокомплект Феанорингов. Игроки облачаются в прикиды. У меня голова уже пошла кругом: Турукано, Финдекано, Майтимо, Иримэ и т.д. Хакка нойрэ, одним словом. Анна будет Фингоном, который Финдекано.
- Декано, декано - бубню я. Анна и Тас, не сговариваясь, показывают мне кулак.
Потом новая напасть - еще раз пересчитав Феанорингов, Тас сообщает мне, что я буду Карантиром, который известен плохим характером. Щаз! Насчет характера, это, конечно, в самую точку, но уж фигу. Я - оруженосец государя Нолофинве, к государю своему привык, можно сказать, полюбил всей душой, по причине верности Дому Финве через Хэлкараксэ топал как последний... нолдор. А тут в Феаноринги! Нетушки! К тому же я роли не знаю. Тас обещает суфлера, просит войти в ее положение, но я стою на своем с упрямством, достойным лучшего применения - я при государе! Вон пусть Макс Карантиром будет. Макс заявляет в ответ, что у него заявка есть, а у меня нет. Он - ювелир, и это ничего, что у него из ювелирных инструментов только полуторник. Перепалку прекращает прибытие Че - он заявляет, что Государю Нолофинве, Верховному Королю Нолдор без оруженосца несолидно. Спасибо, Государь! Отеческую заботу государь проявил и когда меня попытались отправить в Ангбанд за факелами - державной волей велел помогать пояс надевать. Поклон Вам низкий, Ваше Величество. Вообще, мне кажется, Государь довольно часто разрывался между необходимостью проявлять отеческую заботу и желанием отвесить отеческий подзатыльник своему не в меру усердному оруженосцу. Ах, Государь! Маленькое, малюсенькое замечаньице - не были бы Вы таким мудрым, спокойным... Нет, Нолофинве из Че получился великолепный - истинный Государь, величественный, властный, мудрый. Даже чисто внешне - именно так, мне кажется, Нолофинве и должен был выглядеть. Правильно он, конечно, делал, что давил антифеаноринговские тенденции и настроения, так ему и положено было. Но все же.... Мы-то, подданные, темперамент имеем разный! И холерический в том числе. Так хотелось иногда если уж не подраться, то хоть высказаться. Ведь, по легенде, каждый на Хэлкараксе кого-то потерял. С одной стороны, вроде и государя надо слушать, а с другой - ну сволочи они, эти Феаноринги, хоть и государевы племяннички. Да и что взять с мальчишки - оруженосца, государственной мудростью не обремененного. Разве что подзатыльником наградить, чтоб не мешал политику вести. - Не забывайся, ты просто оруженосец, - довольно раздраженно напомнил мне государь после очередной антифеаноринговской выходки. Прав он был, безусловно. Но тяжко же ему пришлось с такими слугами!

Пред-игра. Орк, который сельзкохозяйственный гоблин, примеряет шлем и спрашивает, страшно ли он выглядит. Отвечаю, для этого ему грима не надо - и так колоритен. В спешном порядке дорисовываются флаги феанорингов и нолфингов. Величество-Майтимо валяется на траве, и, надвинув корону на глаза, командует: - Так, народ, в колонну по одному в Ангомандо за проволокой бегом марш!
Тас уходит осматривать Ангомандо. Обратно в лагерь она въезжает на плечах Сергея - оруженосца Величества. Смех в лагере - Мастера всегда ездят на шее игроков! Зело дивный Крейл - феаноринг забирается на холм и застывает там. Картина маслом - "Эльф в Эндоре" - плащ развевается, в волосах играет ветер. Какая у нас эпоха на дворе, граждане?
Че облачается в синий нарамник, распускает волосы. О Элберет Гилтониэль! Да это же воистину Государь! На меня тоже одевают ярко-голубой супервест. Леди Галадриэль игриво интересуется моей сексуальной ориентацией. Отвечаю, что как женщина она меня не интересует. Галадриэль обижается, и я получаю по выговору и от мастера, и от государя.
Анна облачается в богато расшитую рубашку - стильно и очень красиво. Джокер - вся черная, нагло лезет фотографироваться с Государем Нолофинве. Тыкаю ей кулуаркой в спину и прошу больше так не делать. Турукано отзывает Государя в сторонку - как отыграть нелюбовь к Феанорингам? Договариваются, что он не будет пить тост за их здоровье. За спиной веселье - оказывается, наша группа, облаченная в сине-белое необычно выглядит со стороны. Привыкайте, граждане, скоро игра!
Тас "догружает" игроков. Ощутимо темнеет. Появляются комары. "Мелькорово отродье!" - чертыхаются нолдоры и намазываются дэтой. Последние приготовления - факелы обливаются соляркой, заныкиваются съестные припасы для лагеря Нолфингов, отыскивается ритуальная посуда. Государь с Нолфингами рубит дрова для лагеря - ой, не царское это дело! Орки ушли в Ангомандо. Небольшая перепалка с феанорингами - где быть Хифлумам. Выяснили. Далее последовала одна из самых, на мой взгляд, колоритных сцен. Нолфинги, облаченные в игровые одежды уходят на холм проникаться духом игры. Говорят, это великолепно смотрелось со стороны. Да, други, какая у нас эпоха на дворе? Пришли феаноринги и все опошлили - "баклажанчики". На себя посмотрите, красно-черные!

Все! Игра пошла.

Чи гепнусь я, дрючком пробретый,
чи мимо прошпандорить вин?
(Паду ли я стрелой пронзенный,
иль мимо пролетит она?)


Итак, игра. Тут стоит прерваться и подумать - а на каком, собственно, языке и от чьего имени описывать все происходящее? Боль, скорбь и гордость нолфингов, преданных братьями, брошенных на погибель, но все-таки выживших, разве опишешь! Да и зачем, ведь есть "Сильмариллион". Прекрасный отчет Финдекано пусть будет серьезным описанием. Мой отчет, хотя и писанный с превеликим уважением к игре, пусть будет описанием несерьезным.
Тас повезло с игроками, готовыми играть, знающими, как это делать. Лично я первые полчаса просто тупо молчала (вот счастливое-то время для Государя!). Мой опыт поездок на игрушки ничтожен, и стеба я, к величайшему сожалению, видела больше, чем хотелось бы. Возможно, подсознательно именно на такой вариант и настраивалась, хотя стеб терпеть не могу. Поэтому оказаться среди ИГРОКОВ (по большей части) было очень приятным, но и очень неожиданным сюрпризом. Люди действительно играли так, что игровая реальность казалось единственной. (О мастерах выбивать из игры я тоже скажу пару теплых слов). Первое время я просто молчала. Кажется, до конца из ярославцев "въигралась" только Анна. А мы с Максом, по-моему, до конца игры ощущали некоторую собственную инородность.
Где-то через полчаса мне удалось овладеть тайной нолдорской речи - слова-определители ставятся после определяемого слова "О Государь мой!", "О брат мой!", а глаголы - перед существительными. Несложно, только несколько непривычно. Потом можно выстраивать и более серьезные фразы. В принципе, тоже не страшно, особенно для историка. Главное - не свалиться на обыденную прозу. Иначе получается как фраза, вынесенная в эпиграф, в оригинальном тексте. Вообще, речь игроков мистерии - это отдельная поэма. Надо очень жестко контролировать, не только что говоришь, но и как говоришь. Вот режьте меня, но не должна Галадриэль кокетливо спрашивать "А какого цвета глаза у Саурона?", а Арторесто не пристало любую реплику выдавать похихикивая. Конечно, чья бы корова мычала, но все-таки.
На моих глазах лучше всех играли Турукано, Нолофинве и Феаноринги, включая Майтимо. Орков я на видела. Игра Анны - вне категорий, это просто супер. На своем месте была леди Иримэ - только она была еще мудрее Государя, а мой холерический темперамент с трудом выносил и государеву-то степень мудрости. Арторесто был тоже хорош, но какого Мелькора он все время прихихикивал? Леди Галадриэль... Ну, комментировать не буду, но, блин, если мне кого-то и хотелось убить к концу игры, то отнюдь не Саурона.
Итак, нолфинги ступили, наконец, на земли Эндора. Первое же столкновение с орками было трагично - погиб сын государя. Государь, его сыновья, ближайшая свита, сестра, племянница и племянник, ну и я (по долгу службы) собрались на совет - что делать дальше? Во времена Хэлкараксе сложилась традиция - сопровождать мудрые речи круговой чашей. К слову, чаша, свечи и запас факелов были у меня. Чашу наполнили и приступили к обсуждению.
Начали за упокой. Каждый кого-то потерял на Хэлкараксе. Турукано - жену, государь - половину подданных, мы все - кто братьев, кто родителей. Начало было скорбным. Каждый сказал о павших, но скорбь вылилась в два наиактуальнейших вопроса - "Кто в этом виноват и что мы будем с ним делать когда встретим?" Варианты ответов:
1) "Моргот, далее смотри клятву" (Дружное "да", особенно со стороны дам)
2)"Не будем показывать пальцем, но ... прости, Государь, твой братец... убьем гада!!!" (Дружное "Да как вы смеете!" со стороны дам. Возмущенное "Моего брата.. да как вы смеете!" со стороны государя).
Под шумок Арторесто смылся на разведку. С его уходом споры не только не утихли, но и разгорелись еще сильнее. В конце концов мы пришли к компромиссному варианту: подданные - "ну, не убьем, так хоть по шее надаем", Государь - "без моей команды не начинать". Видимо, гнилой демократизм, неясно откуда взявшийся в автократическом нолдорском воинстве, изрядно злил моего государя, поэтому он потребовал с каждого клятвы, что тот не будет оскорблять, задирать и как-либо выражать свое презрение к Феанорингам, пока сам Государь не переговорит с ними. Потом действуем по обстоятельствам. Воинство вздохнуло, вспомнило о клятве верности и пообещало. Чаша пустела, и не решен был второй наиактуальнейший вопрос: "Что делать?". О, тут нолдорское ораторское искусство проявилось во всей красе: каждый говорил долго и красиво, пил за надежду, за будущее нолдорское королевство, за прекрасные земли Эндора, которые станут еще прекраснее нашим трудами, за союз с синдарами, которые хоть и сумеречные, но эльфы, за победу над Морготом. Вокруг расстилались бескрайние поля, над нами пылал звездный купол, издалека доносились раздавались душераздирающие вопли орков. Идиллия!
Чаша опустела, и тут Финдекано заметил, что пора бы Арторесто вернуться. Действительно, прошло Эру знает сколько времени, Арторесто не было. Дом Финве, и без того обедневший принцами, не мог себе позволить такой потери. Леди Нэрвен потребовала найти брата и помочь. Ириме призвала к мудрости. Государь явил мудрость и велел всем стоять на месте - мы уйдем, а куда Арторесто придет? Финдекано и Турукано предложили отправить на поиски отряд с одним из них во главе. Эленион, один из воинов, предложил, чтоб пошел он. Я помалкивал (по долгу службы).
Государь нервничал, воинство тихо роптало. Принцы просились в разведку. Неясно, чем бы это кончилось, но тут объявился Арторесто. Рано обрадовались - он принес окровавленный красно-черный нарамник Феанора. По его словам, вокруг того места, где он его нашел была кровь и орочьи следы. Неисповедимы пути сердца - только что мы желали смерти Феанору и всем, бросившим нас на льду, но теперь, когда наши желание похоже, сбылось, настроение нолфингов резко поменялось - "феаноринги, как бы они себя не вели, все же родственники, и, возможно, им нужна помощь". И ярость нолфингов с удвоенной силой обрушилась на истинного виновника трагедии - на Мелькора.
Дальнейшее действие наше было безумным, но, говорят, сумасшедших бережет их безумие - Государь отправился к Ангомандо, дабы объявить о прибытии истинного хозяина Эндора. Как мы остались живы - не знаю. Лучшей мишени для стрел, чем мы, особенно государь, и пожелать нельзя было. По его распоряжению над ним несли два факела, освещая дорогу. (Позволю отсебятину - когда-то давно, в тирионовской библиотеке, читал я одну древнюю книгу "Трактат о воинском искусстве". Там сказано: "Война - это путь обмана. Если ты умеешь что-то, показывай, что не умеешь. Если силен - показывай, что слаб, а если слаб, показывай, что силен". Думаю, что государь, в великой мудрости своей, поступил прямо по совету "трактата" - мы продемонстрировали наши силы, которые на самом деле были весьма и весьма невелики).
Итак, мы подошли к Ангомандо. Государь трижды ударил в ворота и потребовал поединка. Ангомандо молчал. Тогда мы оставили зарубки на воротах черной твердыни и поклялись вернуться. Ангомандо молчал. Тогда мы удалились - с развевающимися знаменами, факелами, не прячась и не горбясь - до тех пор, пока не отошли на приличное расстояние, ожидал стрелы в спину. Но Моргот, слава Эру, оказался еще более глуп, чем подл, и мы ушли без потерь. Оскорбив Моргота и на время утолив мстительный инстинкт, мы стали думать - где же феаноринги? Арторесто предложил сходить на разведку. "Нет!!!" - дружно воскликнули нолфинги.
Тогда воинство нолфингов просто пошло вперед и, о чудо! - мы заметили огни лагеря феанорингов. (Нормальные герои всегда идут в обход. А ненормальные?) Мстительные инстинкты, казалось бы, утоленные, вспыхнули с новой силой. Государь с сомнением оглядел своих спутников. Мести жаждали все, кроме, разве что традиционно мудрой леди Иримэ, законопослушных племянников Арторесто и Нэрвен, и Финдекано, старшего сына государя. У того была своя причина - в его лучших друзьях ходил Майтимо, старший сын Феанора. Уж не знаю, почему наследники Домов Феанора и Нолофинве так сдружились, но когда Арторесто принес окровавленный нарамник Феанора, Финдекано сказал, что если Феанор погиб, то феаноринги теперь в надежных руках. Не знаю, не уверен. Интересно, где мудрость этого Майтимо была, когда корабли жгли? Ну, да не по чину мне с принцем спорить, и я молчал (по долгу службы). Тем более, что мои мысли прекрасно озвучивал младший сын государя Турукано и Эленион. Государь напомнил о клятве. Недовольная часть воинства, уже подостававшая из ножен мечи, глухо заворчала, но мечи убрала. Государь вышел вперед, я с факелом встал у него за плечом, и мы направились к месту предполагаемой стоянки феанорингов. Сейчас я думаю, что это была вторая наша безумная выходка после похода к Ангомандо. Мы даже не выслали разведку - а вдруг это оказалась бы стоянка орков или еще Эру знает кого, например волколаков-гауров? А если те, чьи огни мы видели, не очень жаждали встретить гостей и поприветствовали бы нас стрелами? Хоть бы щитами Нолофинве прикрывали! Куда там, мой государь храбр еще более, чем мудр. В общем, у Финдекано был реальный шанс оказаться во главе нолфингов.
Обошлось, слава Эру. Это был действительно лагерь феанорингов. Надо было видеть их лица, когда до них дошло, кто пришел. Я видел только Макалаурэ и Тьелькормо - они вышли нам навстречу. Они нас не ждали, ведь по мудрому замыслу их отца мы должны были передохнуть на Хэлкараксе! А тут воскресшие мертвецы, числом вдвое превосходящие их, стояли напротив и очень угрожающе держали руки на гардах мечей.
- Ну здравствуй, племянник! - начал государь. Я не помню его речь целиком, но волю гневу Нолофинве не дал.
Да, нам есть что сказать вам, - говорил государь, но не здесь и не сейчас.
Потом он потребовал встречи с братом. Макалаурэ ответил, что Феанор погиб от рук исчадий Моргота валаукаров. Столь огненным был дух его, что тело тотчас же обратилось в пепел. Ныне старший среди них Майтимо. Мы показали принесенный нарамник. Оказалось, это нарамник теперь принадлежит Майтимо. А Майтимо ушел заключить перемирие с Морготом, уведя с собой половину оставшихся феанорингов. И это знаменитое здравомыслие Майтимо? О Элберет Гилтониэль! Нолдор хочет оказаться хитрее Черного Врага? Неужели Майтимо не догадался, что это ловушка, и Моргот к месту переговоров приведет всю ангомандскую свору? Так или иначе, было очевидно, что Майтимо либо в плену, либо... либо принцев нолдор стало еще меньше.
Финдекано как услышал, что стало с его другом, так словно с ума сошел. Он выскочил вперед, схватил Макалаурэ за грудки и стал трясти его, как безумный, и кричать "Как вы могли отпустить его одного! Как вы могли!". Феаноринги схватились за мечи, мы тоже. По приказу Нолофинве, Финдекано и Макалаурэ растащили, но Финдекано вырывался и кричал "Как вы могли!". Турукано возразил, что феаноринги могут и не такое, вон, в Лосгаре, они продемонстрировали кое-какие таланты. Братцы - феаноринги вскинулись и заявили - мы за свои действия всегда отвечаем. "И ответите" - возрадовались мы и, схватив мечи, ринулись на черно-красных. "Стойте!" - закричал государь Нолофинве. О проклятая клятва! Ну почему нолфинги не могут просто говорить, им обязательно надо клясться по любому поводу! Как нам хотелось отомстить за Хэлкараксэ и за всех, оставшихся там! Полной чашей испили бы феаноринги то, что приготовили своим предательством нам.
Но Нолофинве не дал. "Назад!" - приказал он, и воинство, нехотя, но все же повиновалось. Макалаурэ опомнился, но, кажется понял, с какими чувствами пришли братья-нолдоры и что любви к Феанору и Дому его в сердцах наших нет. Поэтому, напустив на себя гордый вид, он ответил, что своего отца не осудит никогда, ни одним словом, даже если бы тот обратил в прах весь Аман. А с нами, хоть мы и родичи, они, феаноринги, похоже, общего языка не найдут. Поэтому они уходят.
Неглуп оказался феаноринг, это было лучшее, что черно-красные могли сделать. Нам достался уже разбитый лагерь, в котором осталась даже не затушенные костры и еда. У одного из костров Государь созвал совет в обычном составе - королевский Дом, Эленион и я (по долгу службы). Вновь извлечена и наполнена была чаша, и начался Совет. Собственно это был не совет, а капитальный выговор всем не сдержавшимся и едва не начавшим братоубийство.
"А Хэлкараксе?" - возразили мы. Тут явила свою мудрость леди Иримэ: "Если мы будем поступать так же, как они, то чем мы лучше их?" - спросила она. Крыть было нечем. Разобравшись с этим вопросом, государь решил окончательно подавить зревший в рядах воинства бунт. "Я требую, чтоб никто из вас не оскорблял моих племянников, и не смел провоцировать драку между нолдор. Нас и так мало, и если мы будем убивать друг друга, но обрадуем этим разве что Моргота". "Государь, ты не можешь приказать нам полюбить феанорингов!" - возразили мы. "Но я могу потребовать выполнения моих приказов, - ответил государь, - и я буду требовать соблюдения мира между моими подданными и феанорингами". Государь был мудр, он смотрел в будущее. Мы же все еще были в прошлом, и сердца наши были омрачены скорбью, жаждой мести и злобой.

Неожиданно Совет был прерван появлением Тьелькормо - он попросил, чтобы Финдекано пришел в их новый лагерь один. Они хотят всего лишь поговорить. Тьелькормо клялся, что Финдекано не причинят вреда. Государь хотел дать Финдекано свиту, но принц отказался и ушел в сопровождении Арторесто, который решил отправиться на разведку. Примета такая - если Арторесто ушел на разведку, то жди беды - уж он наразведает! Беда не заставила себя ждать. Прошел час, два, три - ни Финдекано, ни Арторесто не было. Мы, оставшиеся, успели дважды осушить чашу, я лично успел получить персональный выговор за несдержанность от государя, планы построения будущей нолдорской державы и войны с Морготом обсуждены, а принцев все не было. Тьелькормо явился опять с предложением мира. "Куда девали Финедекано?!" - возопили мы. Тьелькормо ответил, что Финдекано уже давно ушел, направляясь в сторону нашего лагеря, и ничего плохого феаноринги ему не сделали. Арторесто еще раньше отошел от них и удалился на северо-восток. Государь аж в лице переменился. Свита похваталась за мечи. Что делать мы не знали, но ничего не делать было слишком мучительно.

Вместо Финдекано явился Арторесто - неравноценная замена, но мы восприняли появление его как радостное предзнаменование. Арторесто принес новости - на северо-востоке действительно есть большое синдарское королевство, которым управляет родич государя, Элу Тингол со своей супругой Мелиан. Арторесто приходился Тинголу внучатым племянничком, однако государь не слишком обрадовался его появлению - Арторесто едва не обстреляли дозорные. "М-да!" - сказали нолфинги. Если Тингол стрелами встретил племянника, то как же он встретит остальных, которые ему не родственники, а, скорее помеха его владычеству над эльфами Эндора?

Я предложил государю отправить к Тинголу в качестве парламентера леди Нэрвен - она не племянник, а племянница, а уж слабой женщине Тингол не сможет отказать в защите. Каюсь, была у меня черная мыслишка - "а коли стрелами встретит Нэрвен, то пусть не промажет!". У леди Нэрвен есть особенность - создавать нервозную обстановку. Например, приспичит ей прогуляться в окрестностях лагеря в гордом одиночестве ночью. О последствиях дама, естественно, не думает. Видели бы вы государя, когда он об этом узнавал! Племянница государя в руках Моргота или орков! Поэма! Государь даже хотел выдать ее замуж за Финдекано, но тот заявил буквально следующее: "Государь и отец мой, трудности пути так утомили меня, что не смогу я в ближайшие сто лет исполнить супружеский долг". Леди как услышала, так сразу перевела разговор на братскую любовь, которая царит между нею и Финдекано, но которой недостаточно для брака. Я тоже пару раз удостоился ее внимания - то, по мнению леди Нэрвен, я недостаточно почтителен к государю, а то чересчур почтителен и это наводит ее на грустные мысли о моей сексуальной ориентации и упадке нравов в Доме Нолофинве. Я один раз огрызнулся, получил по выговору от Арторесто и Государя и предпочитал помалкивать. Но тут появилась возможность отправить даму с благородной целью подальше - к Тинголу. Может, тот уловит сходство характеров, если Арторесто не преувеличивает.

Слава Эру, Нэрвен загорелась идеей переговоров. Было решено, что, когда выясниться ситуация с Финдекано, леди Нэрвен со свитой отправится в Дориат просить помощи и защиты. А Финдекано не было. Арторесто сказал, что Финдекано был мрачен, хотел побыть один и обещал вскоре прийти. Однако, Финдекано не таков, чтоб заставлять всех мучиться неизвестностью из-за собственной рефлексии. Поэтому, из его отсутствия был сделан неутешительный вывод - Финдекано ушел спасать Майтимо в Ангомандо. Когда нолдору становится плохо, он предпочитает героически погибнуть, это, конечно, проще, чем продумать свои действия на три шага вперед!

На государя и Турукано было страшно смотреть. Всем было ясно, что у Финдекано был один шанс из тысячи не то что спасти Майтимо, а просто вернуться живым. Что делать? Идти всем воинством спасать Финдекано? Но куда? Послать отряд? Но что может сделать небольшой отряд силам Моргота? Известно, что там, где не пройдет армия, пройдет один. В общем, нам оставалось снова только ждать. О, Эру, если бы кто знал, как это мучительно - ждать и не иметь возможности что-либо предпринять, хоть чем-то помочь! Да, Финдекано отважный и сильный воин, но против него - Черный Враг. Потянулись невыносимые минуты, которые казались нам часами. Турукано просил отпустить его на поиски - государь не позволил. Ветер задувал костры, которые мы раскладывали вдали от лагеря, чтобы указать путь Финдекано, казалось, сама природа против нас. Дважды нам слышались крики о помощи, но это была лишь галлюцинация - когда очень хочется услышать хоть ЧТО-НИБУДЬ, слышится отзвук твоих желаний.

В довершение всех бед, явились феаноринги. Они явились с миром. Нет, извинения они принести как-то забыли, но они напомнили нам о клятве. Пикантность ситуации состояла в том, что большинству из нас до клятвы не было никакого дела, мы последовали в Эндор только за своим государем! Ну и нахалы эти феаноринги! Макалаурэ произнес речь о том, как нужно нам единство для борьбы с Морготом. Обиднее всего было то, что Государь наш Нолофинве поддержал их. Единство с кем? Единство с предателями?! А как же наши родичи, оставшиеся во льдах Хэлкараксэ? Неужели мы все простим феанорингам?! Кому как, но мне это было не по силам. А Государь потребовал чашу, и поднял тост за здравие всех нолдор, в том числе и феанорингов. Тьелькормо презрительно заявил: "Что вы пьете? Какую дрянь!" Турукано не нарушил приказа государя, но смотреть на это мерзостное "единство" сил у него не было, и он попросился в дозор сразу после того, как был вынужден принять чашу из рук Нэрвен. У меня сил не было тоже, и я, нарушив обязанности оруженосца, попросился в дозор с Турукано. Нолофинве отпустил меня. Как тяжело иногда подданным мудрого государя! Нам приказали забыть своих погибших братьев и родичей ради брата государя. Ах, государь! За тем ли мы шли за тобой по вздыбленным льдам, чтоб прощать предателей? К нам присоединился Эленион - ему мужества хватило отказаться от чаши. Что ж, раз мы в дозоре, подумаем же о том, кто действительно нуждается в нашей помощи - о Финдекано! Забыв об обязанностях оруженосца, нетрудно нарушить и другой приказ - всего лишь быть в дозоре. Мы бросились в сторону Ангомандо. Смешно, но именно это помогло нам. Темная тень показалась с той стороны, откуда мы не ждали увидеть никого. Но что такое? Кажется, тень не одна. Мы подбежали к ней - это был Финдекано! Финдекано! Ура! "Брат мой!" - закричал Турукано. Финдекано был не одни - он тащил бесчувственного Майтимо. О Эру! Воистину, бывают еще чудеса на этой земле! "Лекаря!" - прохрипел Финдекано и без чувств пал на землю.
Кажется, лекарь понадобиться не одному Майтимо. Эленион бросился к нашему лагерю за лекарем. Финдекано пришел в себя: "Майтимо! - закричал он, - Брат мой, если ты умрешь, я тоже уйду в чертоги Мандоса! Майтимо!" "Принц, - ответил я, - принц, лекарь уже в пути!" "Скорее!" - прошептал Финдекано и, кажется, потерял сознание. Что же с Майтимо? Я наклонился над ним. О Эру, кажется, у Майтимо отрублена кисть правой руки! Как же он еще жив? Я забрал меч у бесчувственного Финдекано. "Майтимо!" - прохрипел тот. "Он здесь", - ответил я. Финдекано, кажется, пришел в себя: "Где лекарь?" - прошептал он, хватая меня за одежду. "Лекарь уже в пути, принц", - ответил я. Турукано осматривал руку Майтимо, но у нас не было даже бинтов. О Эру, будь милосерден ко всем нам! Где же лекарь? Наконец-то! Леди Иримэ, лучший лекарь всех нолдор, леди Нэрвен и сам государь в сопровождении Элениона спешили к нам. "Успокойся!" - попросил государь Финдекано. Леди Иримэ занялась Майтимо. У того в самом деле была отрублена кисть правой руки. "О Эру! - воскликнула леди Иримэ - кто это сделал?". Зря она это спросила. "Плачьте нолдор, ибо искалечен принц нолдор рукой нолдор! Вот они, первые плоды клятвы!" - воскликнул Финдекано. Потом он воздел свой меч к небу и закричал: "Я отомщу тебе, Моргот!!! Мы еще встретимся!!!" Да, успокоительное потребуется сегодня не только Майтимо. Мы положили Майтимо на плащ и отнесли в наш лагерь. К здешним дорогам явно приложил руку Мелькор - давненько мне не приходилось ходить по таким буеракам, а уж бегать с краем плаща в руках и подавно. Но труды наши были окуплены. "Он выживет!" - успокоила нас леди Иримэ. Что ж, пусть Майтимо будет жив. Пусть почувствует, каково было нолфингам на Хэлкараксе. Пусть грубая физическая боль объяснит ему, каково было нам, когда мы укладывали наших родичей в ледяные могилы, какая боль терзала наши тела и души! Я надеюсь, он поймет это. При всем моем сострадании, я не могу смотреть на раны Майтимо по-другому. Это воздаяние. Если Майтимо действительно достоин - он поймет.

Итак, мы принесли Майтимо в лагерь. После двух весьма объемных рюмок вина Финдекано начал рассказывать. Предыстория событий такова. Этот "весьма разумный" Майтимо, естественно, угодил в плен к Морготу. Тот, после всех драк с нолдор был не в лучшей форме, а тут как раз явились мы, и Нолофинве своим наглым требованием поединка преизрядно перепугал Моргота. Вот уж не думал, что такой откровенный блеф удастся! Однако Моргот попытался с помощью пыток получить у Майтимо информацию о численности нашего войска, но Майтимо и сам ничего не знал о нас. Кончилось тем, что Моргот распорядился приковать Майтимо за кисть правой руки в скалах. Вот тут-то появился наш принц.

Финдекано действительно отправился к Ангомандо спасать Майтимо. Он подобрался почти к самым воротам незамеченным. Дальше ему повезло просто невероятно. То ли он орков подслушал, то ли Майтимо громко стонал, но местоположение принца Финдекано обнаружил. Финдекано перебил орков - охранников, но цепь разрубить не смог. Тогда он по просьбе Майтимо отрубил кисть его руки и протащил его бесчувственное тело почти до самого нашего лагеря, где и наткнулся на нас. Как это удалось ему - он и сам не помнит. Это одно из тех чудес, которые иногда еще происходят, и на сюжеты которых менестрели сложат баллады. "Я горжусь тобой, сынок!" - сказал государь. "Отец - вскричал Финдекано, в сердцах швыряя сапог, который как раз снимал - сейчас, когда верховный король нолдор лежит при смерти, ты говоришь о гордости!!!" По-моему, время вполне располагало к гордости - Майтимо выживет, а Финдекано даже не ранен. Вот только слова о верховном короле Нолдор мне очень не понравились. Никогда я не буду подчиняться королю - предателю! У меня уже есть государь, и если кто и достоин носить корону Верховного короля Нолдор, то это Нолофинве.

Турукано тоже очень не понравились слова о верховном короле - феаноринге. Теплые чувства к Майтимо питал один Финдекано. Государь и леди Иримэ не в счет - они мудрые. Это все я и высказал государю, когда он почему-то спросил моего мнения. Государь посмотрел на меня недовольно и напомнил мне о том, что я всего лишь оруженосец, и что он приказывает мне никак не показывать своего недовольства по отношению к феанорингам. "Да, государь" - ответил я. "А сейчас иди в лагерь феанорингам и передай им, что их брат жив. С тобой пойдет Эленион".

Перед нашим уходом произошло еще одно событие. Баллады о нем точно не сложат, а жаль. Случай уж больно запоминающийся и достоин упоминания. Когда Майтимо уже принесли в лагерь, а нервное напряжение достигло пика, к нам в лагерь пришел оруженосец Майтимо, бежавший из Морготова плена. Оказывается, исчезновение Майтимо вызвало в Ангомандо переполох и такое всеобщее ослабление бдительности, что пленный оруженосец без проблем покинул Ангомандо и добрался до Нолфингов. А нолфингам было не до беглого раненого оруженосца - ему дали бокал вина и попросили подождать - врач занят особой королевской крови. Оруженосец покорно уселся в уголке. Минут через 15, когда леди Иримэ, наконец, закончила обработку руки Майтимо и поинтересовалась у оруженосца, что с ним, тот помотал окровавленной головой и ответил: "Да у меня вообще-то уши отрезаны". Тон, которым это было сказано, настолько не соответствовал их жутковатому содержанию, что нас пробил какой-то истерический хохот, за который нам впоследствии было очень стыдно. Вот так: рана государя - повод для всеобщего сожаления, а рана оруженосца - тоже повод... для другого. Леди Иримэ занялась раненым, а мы с Эленионом, прохохотавшись, отправились к Феанорингам.

Нет, местные дороги прокладывал точно Моргот, и Унголианта ему помогала! Как я ноги не поломал, до сих пор не понимаю. Мы с Эленионом прыгали по кочкам, сваливались в какие-то ямы - ведь феаноринги не оставили нам информации о своем точном местопребывании. Правда, по следам их воинства и слепой бы прошел. Первыми персонами, кого мы встретили, были все те же Тьелькормо с Макалаурэ. Я сообщил им, что их брат жив, но ранен, и что им лучше поспешить, так как братец очень хотел их увидеть, а рана его наводит на мысль... в общем договорить мне не дали, феаноринги без свиты рванули в сторону нашего лагеря со скоростью, вдвое превышающей нормальную. Эленион с факелом пошел следом. У меня факела не было, а просить что-то у феанорингов ниже моего достоинства. Поэтому я тихо поковылял обратно почти в полной темноте. Подвернутая нога болела, а о здешних дорогах я уже говорил. Поэтому, когда я пришел в лагерь, трогательная сцена братской встречи уже перевалила за середину и, кажется, приближалась к концу. Макалаурэ стоял на коленях у ложа Майтимо и лобызал его здоровую руку, а Тьелькормо, кажется, благодарил Финдекано за спасение брата. Делал он это с омерзительно надменным видом, и у Турукано было такое выражение лица, будто он сейчас съездит Тьелькормо по уху.

Государь стоял тут же. Он недовольно поинтересовался, почему я задержался. Объяснять не хотелось, поэтому я пожал плечами и ответил "Прости, государь". Оказывается, Братцы настояли на том, чтоб раненого Майтимо перенесли к ним в лагерь. Леди Иримэ что-то сказала о гангрене, но феаноринги, известные своей мудростью, настояли на своем. Майтимо подняли с ложа, переложили на плащ (тот застонал и потерял сознание). Мне приказали освещать дорогу. Коленко зверски болело, и прихрамывал я весьма ощутимо, поэтому твердо решил, что тащить Майтимо буду только по прямому приказу Нолофинве и никак иначе. Государь сопровождал процессию. Феаноринги заявили, что они будут нести брата сами. Два других конца плаща держали Эленион и Финдекано. По дороге Макалаурэ устал. Естественно, Майтимо весьма упитан, и мы в наш лагерь переносили его вшестером. В общем, он начал недвусмысленно намекать, что факел он может нести и сам. "Принц, - ответил я, - мой государь приказал мне лишь освещать путь, а я подчиняюсь его приказам". Макалаурэ поджал губы и заявил: "Твой оруженосец не слишком-то учтив, дядя". Ответ вертелся у меня на языке, но государь промолчал.

Мы принесли Майтимо в лагерь и пошли обратно. Вот тут-то мне досталось по первое число: почему я не выполняю приказ и дерзок с феанорингами и так несправедлив к бедному раненому Майтимо. "Государь, - ответил я, - Майтимо, конечно, больно, но моему брату, оставшемуся на Хэлкараксе было больнее, когда он умирал." "Я просил тебя не забываться и не ссориться с феанорингами, и я не люблю повторять мои приказы" - ответил государь. Из его слов я заключил, что, кажется, недолгое мое пребывание в оруженосцах подходит к концу. Настроение резко испортилось. Государь был прав и не прав одновременно. Я тоже. Но когда государь был прав, я оказывался не прав и наоборот. А поскольку государь прав всегда, то я соответственно всегда не прав. Было обидно и немного смешно, коленко болело, поэтому я махнул рукой на рефлексию и решил "будь что будет".

В лагере мы нарвались на оживленный разговор леди Нэрвен и оруженосца. Та пыталась выяснить как можно больше подробностей о Мелькоре, причем интерес ее носил какой-то странный характер: например, ее очень интересовало, нравятся ли Морготу девы нолдор, какого цвета у него глаза и т.д. Терять мне было нечего, поэтому я поинтересовался, уж не собралась ли леди заключить брак с Черным врагом? Нэрвен задохнулась от возмущения, а я тем временем стал развивать мысль о том, как бы это облегчило выполнение клятвы. После брачной ночи, когда Черный враг уснет, усталый и довольный, леди возьмет меч и... Тут на меня обрушился шквал возмущения. Как я смею обижать леди! возмущались леди Иримэ, Арторесто, даже Турукано с Финдекано, подавив ухмылки, сказали мне о недопустимости такого поведения. Впрочем, повозмущавшись, все посмеялись, и разговор как-то сам собой перешел на темы браков, а потом на вопросы престолонаследия. Тут Финдекано вдруг заговорил о верховном короле всех нолдор, которому скоро станет достаточно хорошо, чтоб короноваться... "Брат, когда ты так называешь его, у меня сердце разрывается" - сказал Турукано. "Но ведь он по праву наследует корону Феанора!" - возразил Финдекано. Потом он сказал речь об опасности анархии о том, что, как детям нужен отец, так и нолдор нужен король... Государь сказал, что такие вопросы не решаются так, с гневом и злобой в сердцах, а Турукано попросил сначала думать а потом говорить, ибо последние сказанные им слова не мудры и подстрекают к действиям, за которые потом будет стыдно. Турукано ответил достойно: он сказал, что он повинуется государю и всегда будет повиноваться, но сердце его разрывается, когда он видит, как взаимное уважение государя и подданных сменяет тирания и ненависть. Финдекано опять заговорил об отеческо-сыновней любви подданных и государя.

"Принц, - встрял я, - у вас уже есть отец, зачем вам нужен еще один?" Государь расценил мое высказывание как неприличное подхалимство, да и нечего встревать разным мелким в разговоры сильных мира сего. Поэтому он посмотрел на меня очень недобро и заметил: "как мне повезло с сыновьями и как не повезло с оруженосцем". Нэрвен поддержала государя и заметила, что неблагородным по рождению, в принципе, простительно плохо себя вести, но государю надо быть не только отцом своих подданных, но и воспитателем. Я поставил даму в известность, что лишь врожденная вежливость не позволяет мне ответить ей так, как она заслуживает. Видимо, дальше должна была последовать сцена моего разжалования и изгнания с совета, но тут пришли феаноринги. Процессию возглавлял Майтимо в короне и мантии. Шел он с видимым трудом и Макалаурэ с Тьелькормо вели его под руки. Свита следовала за ними. Мы поднялись навстречу. Повисла неловкая пауза. Далее я умолкаю - пусть говорит Финдекано. Майтимо отрекся от верховного владычество и передал корону Финве государю Нолофинве. "Майтимо поступил правильно". - сказал Макалаурэ. Так кончается часть первая мистерии. А потом последовал пир объединения, но о нем я писать не буду - это была уже четвертая ночь недосыпа, поэтому я помню только начало. Но это к мистерии уже не относится...

by Мелиан


 
Copyright © "Очисть"

Hosted by uCoz